Поэтому толпа трупов просто ворвалась, сметая всё на своём пути, буквально затаптывая тех несчастных, что были в палатках, и рубя тех, кто пытался дать отпор. Солдаты пытались встать в какое-нибудь подобие строя, становясь вместе, но без брони против такой атаки они просто ничего не могли сделать.

Ближайшие люди, что наблюдали за выходом Эвелины, так ничего и не смогли предпринять. Все остальные, которые даже ещё не до конца поняли, что происходит, вообще не имели шансов, так как сонные, вылезающие из палатки солдаты представляли из себя слишком простую цель.

К тому моменту, когда вооружённые солдаты, что караулили с переднего фланга как раз-таки для внезапного отражения атаки, добрались до армии мёртвых, те уже успели очень сильно углубиться в их ряды, в прямом смысле слова пополняя павших в бою товарищей прямо на ходу. И наспех выстроенная оборона была не в силах сдержать их натиск, особенно, когда мёртвые ударили по флангам, в буквальном смысле слова беря их в полумесяц.

И посреди этого хаоса спокойно вышагивала Эвелина, оглядываясь с таким видом, словно оказалась в ботаническом саду. Пока вокруг боролись люди и мёртвые, закалывали друг друга, отрубали конечности, валили на землю; пока вокруг хлестала кровь и вываливались в грязь внутренности, она вышагивала с мягкой улыбкой девушки, которая наслаждается погожим деньком.

В каком-то смысле она действительно наслаждалась этим, наслаждалась своей силой, своим доминированием и чувством власти над теми, кто её презирал. Нет ничего приятнее мести и вымещения злости на том, кого ненавидишь.

Хотя не только поэтому она злилась, в буквальном смысле слова давя своих врагов. Слова Патрика вновь прошлись по её наболевшей теме. Ей хотелось кричать, прыгать на месте и стучать по нему кулачками, чтоб вбить в его пустую голову, насколько ей неприятно, когда её сравнивают с трупом, ведь она жива! Ей хотелось устроить истерику и заставить его извиниться, но вместо этого Эвелина проглотила обиду и теперь вымещала её на солдатах противника. Просто потому, что не было времени для истерик и даже после всего случившегося она не могла заставить себя по-настоящему злиться на пустоголового болвана. Иногда девичье сердце не понять, как и не понять его выбор.

Эвелина расхаживала прямо среди поля боя. Несколько солдат делали попытки напасть на неё, но это ничем хорошим не заканчивалось. Для них.

Когда на неё бросались те или иные супостаты, то тела её верных мёртвых товарищей тут же закрывали её хрупкое тельце от ударов, выстраиваясь стеной перед Эвелиной. При этом другие целой кучей, словно телохранители, бросались на нападавшего, кто приближался слишком близко к ней.

А Эвелина всё поднимала и поднимала мёртвых, уже чувствуя, как в голове стоит гул от истощения, а на руки и ноги словно повесили неподъёмные гири.

Ещё немного и она упадёт, но… Но зачем останавливаться, когда вокруг у неё столько союзников? Даже если она упадёт без сил, то её верная армия потащит её на себе, помогая продвигаться дальше и держать поле боя под контролем.

В итоге Эвелина действительно почти упала, не в силах больше поднимать как себя, так и мёртвых. Однако в тот самый момент, когда она уже падала, её ловко подхватили на руки.

- Не падать, королева мёртвых, - весело сказал Патрик, подмигнув удивлённой Эвелине. – Чо глазами хлопаешь?

- Ты? Разве ты… не должен идти по флангам?

- И оставить тебя одну с этими мертвяками, которые еле на ногах держатся? Нет уж, Эви, бросать тебя здесь одну как-то желания нет.

И ведь никогда не признается она, как было приятно ей то, что Патрик поймал её. Как и возможности украдкой прижаться к его груди лицом, что она и делала при каждом удобном случае.

Глава 399

Эви устроила настоящую резню.

Нет, я знал, что будет настоящая резня, но её устроила моя верная подруга, которая уютно устроилась на моих руках. Совершенно спокойная, словно ничего не происходило, она молча покоилась в моих объятиях, поглядывая по сторонам, пока её подопечные крошили уебанов. Крошили мечами, рвали зубами и топтали, как тыквы на огороде.

Чем глубже я углублялся в палаточный городок, тем больше крови и трупов видел.

- Прекращай поднимать, Эви, побереги силы пока, - сказал я ласково.

- Не пугая меня заботой, - слабо хихикнула Эви.

- Давай заканчивай, нам действительно хватит людей.

Я шёл за Эви всё это время, не сильно полагаясь на её мёртвую гвардию. Мало ли что произойдёт, я-то смогу тут вырезать всё в радиусе километра, а вот её покойники навряд ли. Но помощи не понадобилось, если не считать то, что я теперь её на руках тащу.

Мы шли всё дальше и дальше в то время, как где-то спереди гремела уже новая битва. Я знал, что сделает Констанция – дождётся, когда те сагрятся на наше нападение, и ударит двумя клиньями по вражеской коннице с двух сторон, когда она бросится на подмогу. А там уже вовсю сюда бегут наши солдаты, что так же помогут расправиться с этим войском. Имея такое чудовищное преимущество, чуть ли не в два раза, сейчас враги терпели практически разгромное поражение.

Мы продолжали идти среди трупов, просто не успевая дойти до той самой полосы, где происходил бой, так как она смещалась всё дальше и дальше от нас, по мере продвижения мёртвого войска дальше. Учитывая, что враг был сонным, без брони и неготовым, а наши были бронированными, могли пережить многие критические удары и напали неожиданно, исход боя даже с численным преимуществом с их стороны был уже понятным.

- Пленных брать будем? – поинтересовалась Эви.

- Да, давай, устроим после этого небольшое шоу, чтоб подтолкнуть графов к действию. Только не очень много, а то следить за ними будет сплошной морокой.

- Ясно, - кивнула она.

В итоге я дошёл до места, где сражались наши войска с противником.

К тому моменту уже от города успели прийти войска, чтоб помочь армии мёртвых, которая пусть и неожиданно напала, но была в явном меньшинстве. А теперь враг был практически окружён со всех сторон, и ему просто некуда было деться.

Я шёл с моей маленькой принцессой на руках под проливным дождём, который стеной окружал нас, в темноте глубокого вечера, в чудовищной влажности, что пропитала всю одежду. Среди смятых палаток, оборванных тентов, спальных мешков, тел, что валялись везде, крови, внутренностей. Куда ни глянь, везде была разбросана всякая утварь: кружки, котелки, точильные камни, посуда, одежда, даже несколько книг попадалось. Всё это валялось в грязи, намокшее и испачканное, лишь дополняя атмосферу погрома.

Подойдя поближе к месту действия, я с интересом наблюдал, как противника буквально давят. Мёртвые войны шли, не обращая внимания на удары, и по моим наблюдениям, пока мертвеца убивали, он успевал отобрать как минимум одну жизнь. А учитывая, что они шли кучей, то свалить даже одного голым людям было проблематично.

- Вон Констанция, - кивнула куда-то в бок наша королева мёртвых. Тут разобрать вообще что-то было тяжело, а Эви умудрилась разглядеть подругу ещё на подходе.

Ну зато я знал куда смотреть, чтоб запечатлеть момент, как её конница врезалась в ряды противника, раскидав вражеских солдат в прямом смысле слова. Люди, которые пытались принять её атаку, были буквально смяты клином лошадей, которые без каких-либо проблем прошли вражескую армию насквозь и вышли к нам. Констанция, как истинный герой, возглавляла эту армаду, хотя дуре надо маякнуть, чтоб она держала себя в безопасности.

Я знаю, что фэнтези мир, король идёт впереди атакующей армии и бла-бла-бла, но конченым ебанатом, а вернее, ебанаткой-то не надо быть же. Командира место в центре армии, а лучше в тылу, но никак не в первой волне атакующих. Прорвавшись через врагов и по большей части не рубя их мечом, а затаптывая конями, Констанция отделилась от своих, что-то крикнув, махнув рукой и показав в сторону врагов, после чего подъехала к нам.

- Что с Эвелиной? – был первый же вопрос, который звучал так, словно его продолжением будет «если с ней что-то произошло, я тебе ебласос порву».